В преддверии четырнадцатого февраля Косой переулок обычно всегда наполнялся покупателями — воодушевленными влюбленными, желающими впечатлить своих избранниц, забывчивыми мужьями, откладывающими поход за подарками на последний момент, но считающими этот праздник все еще значимым для их семейной жизни, и единичными скептиками, приходящими поглядеть на оживление, и обязательно желающими вставить пару-тройку циничных замечаний о «напрасной трате денег» и «пагубном влиянии маггловской культуры на достопочтенных магов».
Рэйгар вздыхал, торча за прилавком книжного магазина и поглядывая за слегка вспотевшее из-за морозного ветра окно. Календарь показывал уже двенадцатое, а поток клиентов увеличился совсем незначительно — учитывая, что в последнее время он и без того был достаточно скудным. Напряженная обстановка в стране затронула все сферы жизнедеятельности британских магов, но, пожалуй, наиболее пагубным ее влияние было как раз таки на торговлю. Некогда оживленный переулок, ярмарочный центр волшебного Лондона, если не всего Соединенного королевства, «радовал» глаз опустошенными лавками, которых с каждым днем становилось все больше, и обеспокоенными покупателями, ряды которых неумолимо редели, часто оглядывающимися за спину в страхе стать жертвой очередного нападения.
Боунс уныло провел ладонью по гладкой поверхности ближайшей к нему книжной полке, и устало выдохнул. Прошлый вечерок стал для него непростым, он до сих пор удивлялся, как умудрился проснуться утром вовремя, опоздав на работу всего минут на пятнадцать. Начальник, скептически осмотрев фигуру сильно потрепанного сотрудника, лишь махнул рукой, заявляя, что тому необходимо срочно выпить кофе. Из-за убытков, которые несла лавка в последние несколько месяцев, приходилось мириться с продавцов-наркоманом, обнищавшим художником, который соглашался трудиться за гроши, и даже вроде как неплохо справлялся, регулярно имея возможность получать дозу своего «стимулятора».
Разумеется, картина открывалась печальная — некогда достаточно воодушевленный, полный жизненных сил и планов на будущее, молодой волшебник скатывался все дальше, все ниже, и даже рождение дочери, событие, которое чуть больше года назад свалилось на плечи Рэйгара радостным грузом, не помогло избавиться от чувства, что все несется в пропасть стремительными темпами.
Он старался стать хорошим отцом и сносным мужем, но закончилось все окончательным разрывом с миссис Боунс, переездом на съемную квартиру, которую с трудом язык поворачивался таковой называть, и полным отсутствием в нынешних обстоятельствах контролирующих и сдерживающих факторов. Брат, впрочем, периодически наведывался в берлогу родственника, качал головой, закупал тому какой-либо снеди, но отказывался давать денег, зная на что именно они уже совсем скоро будут потрачены.
Рэйгара съедало это истощение, как моральное, так и физическое. Он понимал, что зашел слишком далеко, дальше, чем когда бы то ни было, и закончиться все это может очень печально, вот только причин останавливаться маг для себя уже не находил. Он и рисовать практически перестал в последние пару недель, периодически выдавая некоторые карандашные наброски, от которых так и веяло безнадегой и отсутствием всякой веры.
Убаюкиваемый тишиной магазина, углубившись в собственные печальные думы, Рэйгар, подпирая ладонью щеку, задремал и не сразу услышал, как звякнул колокольчик, сообщающий о приходе потенциального клиента. Спохватившись только когда поспешный цокот каблуков приблизился к нему вплотную, Боунс лихорадочно осмотрелся.
Женская фигуру, стоящая перед прилавком, была ему прекрасно знакома. Николь, как всегда, выглядела великолепно — аккуратно собранные в тугой хвост светлые волосы, темно-бордовая утепленная мантия, ослепительно-белый шарф и в тон ему перчатки, и пронзительный взгляд голубых глаз, тут же пришпиливший Рэйгара к полу, заставляя во всей красе ощущать всю глубину собственно никчемности.
- Здравствуй, муженек, - скептически ухмыляясь, бывшая миссис Боунс брезгливо осмотрелась. - Смотрю, твоя помятая физиономия не спешит привлекать клиентов. Что ж… - она фыркнула. - Я пришла сюда не за этим, - чуть наклонившись поближе к Рэйгару, который, ощутив терпкий аромат хорошо знакомых духов, почувствовал жжение в носу, и вынужден был отодвинуться, Николь резко хлопнула ладонью по прилавку. - Ты с похмелья? Или как там называется твой отходняк? Знаешь что, дорогуша…
Рэйгар поспешил перебить француженку, в чьем говоре все еще слышались нотки акцента родных краев, поднимая руку и пресекая дальнейшие попытки читать ему нотации.
- Зачем ты пришла, Николь?
Она поджала губы, но все же ответила.
- Мои родители приезжают послезавтра. Хотят повидать малышку Сьюзен, ведь на Рождество у них это не получилось. Они… - женщина скривилась. - В общем, они пока не в курсе, что мы не живем вместе. Потому, будь добр, явиться на ужин, и вести себя естественно, как самый радушный хозяин на свете. Понял?! - Николь угрожающе прищурилась, извлекая из кармана мантии мешочек, явно утяжеленный определенным количеством монет. - Тут хватит на приличную мантию. Я недавно получила гонорар за достаточно удачный спектакль, так что… Учти, я сумею определить, если ты решишь сэкономить на собственном внешнем виде в пользу сам знаешь чего. На твоем месте я бы не стала рисковать.
Удалившись так же стремительно, как и появилась, Николь не удосужилась услышать ответ бывшего благоверного, будучи полностью уверенной в том, что желаемого добьется. Капризная и упрямая, актриса лондонского магического театра в свое время не смогла отказать себе в капризе, затащив все же под венец Рэйгара Боунса. Последствия они оба разгребали до сих пор, не жалея лишь об единственном событии их совместной жизни -  рождении малышки Сью.
Дождавшись окончания своей рабочей смены, и с удовлетворением отмечая, что еще успевает заскочить в лавку к мадам Малкин, Рэй уже через пять минут входил в нужное помещение, попутно оное внимательно оглядывая. На глаза ему попалась стройная фигурка Лейлы.
- Здравствуй, - приветливо улыбнувшись, Боунс сделал несколько шагов в ее направлении. - Не поверишь, но я пришел к тебе по делу и за помощью — очень нужна приличная мантия для ужина с родителями бывшей жены… Впрочем, это долгая история, не буду нагружать тебя подробностями, - он ненадолго запнулся. - Поможешь?
Они с Лейлой можно сказать приятельствовали вот уже более полутора лет, с тех пор, как Рэйгар трудиться на просторах Косого переулка, и девушка в той или иной степени была в курсе его неудавшейся семейной жизни, правда не знала, что же стало основополагающей причиной развода. Впрочем, о пагубной своей привычке сам Боунс не горел особым желанием распространяться, и особенно сообщать людям, которые все еще пытались разглядеть в этом неудавшемся художнике хорошие качества.
- Лейла? У тебя все в порядке? - обратив внимание на слегка растерянный вид волшебницы, Рэй нахмурился.

Как же Лианна была рада. Дни летели так быстро, что девушка боялась что не в успеет усвоить и выучить все необходимое. Это был последний год в Хогвартсе и летом она серьезно поговорила с отцом о своей дальнейшей судьбе. Речь шла о том, что ждет ее после школы. Там, за стенами замка шло далеко не мирное время. Если отец мог позволить себе работать в своей нише и все же стать исследователем, то сейчас он сам являлся в бойцом против пожирателей. Вайрус вступил в Орден Феникса как только узнал о его существовании, стремясь уберечь свою жену и остановить Волан-де-морта с его послушными  марионетками.
Лианна хотела быть полезной, стремилась помочь. В итоге она  выбрала для себя путь целителя. Как работает организм человека она знала от матери с травами и зельями у нее так же проблем не было. Нужно было лишь немного подтянуть ЗОТИ, но в этом ей обещал помочь Кит.
Вообще отец в последнее время стал куда более осторожным. Скорее всего это было связано с рождением третьего ребенка – Эвер Рейчел Лоретто, младшей сестренки Лианны и Даниэля. Она родилась в начале сентября и, теперь уже средняя дочь Вайруса очень расстроилась, что сестра не родилась хотя бы в конце августа. Тогда не пришлось бы ждать Рождества, чтобы познакомиться с крохой. К освоению анимагии добавилось еще две цели: Научиться заклятью патронуса и попроситься в помощницы к медику Хогвартса мадам Помфри. Второе было не так трудно, так что после приключения в которое она ввязалась ради подарка для матери к рождению сестры, Ли сразу же попросилась помощницей в больничное крыло.
Сегодня правда она предупредила, что отправится с Китом в теплицы, нужно было еще поработать над мазью от синяков. Она была действенной, но девушке было интересно, какой эффект будет, если заменить один ингредиент на его аналог с более мощными свойствами. Кит пришел сюда вместе с ней, но у него на уме явно было что-то другое. Друг был сегодня мрачным, несмотря на солнечную погоду. У него явно что-то случилось, но друг упорно молчал, не желая говорить. Девушка, конечно, не навязывалась, однако переживала, как бы не было чего серьезного и очень хотела помочь, если необходимо. Вообще Кит, как и сама Ли никогда не признавался в том, сто ему необходима была помощь, чем ее порой злил, хотя это у них было обоюдно…
Кстати, у ее названного брата уже скоро должен наступить день рождения! Подарок у девушки был уже давно готов, но она боялась, что он не понравится ему. Лианна всегда подбирала подарки на день рождения Киту и Фриде просто гуляя с ними и обращая внимание на то, что больше всего цепляло их интерес. Последний их поход с Китом в Косую аллею закончился тем, что парочка свернула в Лютный переулок и парень долго кружил вокруг одного магазинчика, пока они туда все же не зашли. Там он долго смотрел на довольно толстую и явно дорогую книгу. Судя по названию она была о зельях, а конкретно о ядах и ядовитых растениях. Сейчас эта книга была спрятана у Ли и как же было страшно… вдруг ему не понравится или он уже прочел ее!
Все эти мысли нисколько не мешали ей работать над мазью. Свойства ингредиентов были выучены на зубок, как и побочные эффекты от неправильного их соединения. Поправив косу, она на секунду осмотрела оранжерею, пока руки продолжали растирать в ступке морозный цветок, он обладал холодящим эффектом и использовался при ожогах, а так же, при правильном смешивании с сон-травой мог стать неплохим местным анальгетиком.
Что? Нахмурившись, когтевранка обратила внимание на устроившуюся за соседним с бока столом гриффиндорку. Кажется ее звали Розмари и волосы ее не так давно стали из светлых розовыми, но не это привлекло внимание Лианны, а растение, что девушка нарезала, сочная кусачая крапива… Когда девчонка собралась кидать ее в кипящий котел, у исследовательницы сердце остановилось и сделало кульбит.
- Стой! – крик ее наверное слышала вся оранжерея, бросив все, она рванула к гриффиндорке и не дала ей скинуть всю траву в котел, однако несколько капель сока все же попали в воду и произошел локальный бабах. Ничего серьезного, кроме гари на лице обеих девушек.
Прокашлявшись и поставив доску непутевой девицы нв стол, Ли палочкой убрала с лица грязь и вздохнула, стараясь говорить спокойно, однако руки все еще потряхивало:
- Ты хоть понимаешь, что чуть не подорвала к чертям всю оранжерею? Неужели за 7 лет не догадаться, что прежде, чем варить зелье надо четко изучить КАЖДЫЙ ингредиент и его свойства, а не тупо следовать рецепту?! – глубоко вздохнув, Ли указала рукой на крапиву:
- Это кусачая крапива. При нарезании дает много сока, который при соприкосновении с горячей водой взрывоопасен! Ее сок, как и ее саму добавляют в уже готовое, остывшее и настоявшееся зелье! – объясняла Лианна гриффиндорке очевидные вещи тоном профессора Макгонагалл.

Время остановилось, точнее оно, разумеется, шло, только для мисс Малкин оно остановилось и не хотело двигаться с мертвой точки, потому что нужно было бы что-то говорить, как-то реагировать на происходящее, а она не могла, просто не хотела. Ей мало того, что нужно было осознать, что Рей вернулся, что больше их не разделяют сотни километров и еще большее количество часов молчания, но и принять тот факт, что у него кто-то есть и этот кто-то носит его фамилию. Сейчас бы рвануть, как маленькой по лестнице вверх, спрятаться в своей комнате, и плакать, никому не отвечать, ни с кем не разговаривать, хотя бы день. Но у нее не было даже такой возможности, вновь научиться дышать и выглядеть достойно – вот, что сейчас требовалось волшебнице.  Только вот легкие отказывались принимать воздух, внутри все стянуло узлом, и она так явственно осознала, что этот мальчишка ей слишком дорог, чтобы взять и оборвать с ним хоть какую-либо связь. Уже сейчас она понимала, что не сможет, гордо задрав нос, сказать ему «прощай» и больше никогда не пересекаться. Нет… Не смотря на вдребезги разбитое сердце в который раз одним и тем же человеком, Лейла просто не в силах была его отпустить, она уже это пыталась делать, и жила в мечтах этим вот днем, когда Рей вновь переступит порог ее дома или лавки тети. Пусть в ее голове это все было иначе, там он, разумеется, распахивал дверь с дорожной сумкой на плече. Которую непременно бы бросил, как только увидел ее, он громко бы выкрикнул ее имя, а потом обязательно целовал бы и говорил, как же был не прав, тогда уехав, и что теперь он не сможет и дня прожить без нее.
А еще она видела, как он отводит взгляд сразу после слов о том, что Николь его жена, заметила вздох, который кажется, полон то ли усталости, то ли тягости молчания. За что ему стыдно, за то, что знает о ее чувствах и даже не удосужился подготовить ее к таким новостям, или может вовсе не хотел приходить, а может и вовсе неловко рядом со старым другом, ведь его жизнь уже не та и места старым привязанностям нет. Что из этого всего тяготило мистера Боунса, Лейла не знала, хотела знать, и даже жалела, что не может влезть ему в голову, чтобы узнать все прямо, без его попыток сгладить правду.
Женщина же рядом с ним была невероятно красива, с одной стороны у нее были крупные черты лица, а с другой это все выглядело так гармонично и эффектно, что не будь они сейчас в такой ситуации, девушка бы обязательно залюбовалась Николь, вот только поведение миссис Боунс разрушало всю эту иллюзию прекрасного, потому что поведение ее было несколько фривольным и совершенно не уместным для первого знакомства, как казалось мисс Малкин.
- Нет, что вы, Рей очень хороший и талантливый, - улыбнувшись, произнесла Лейла, - просто как любой творческий человек рассеянный.
- Может, вы пройдете и попьете чаю? – внезапно активизировалась мадам Малкин, которая, похоже, быстро сориентировалась в том, что племянницу нужно бы спать, правда, делала она всегда как-то по-особенному. – А потом бы мы вам, дорогая, - обратившись к Николь, продолжила Аурелия. – что-нибудь подберем по вкусу или можем сделать на заказ, если ничего не глянется.
- О, это было бы чудесно, а то Рей абсолютно не хочет знакомить меня со своими друзьями и здешними местами…. Представляете, уже месяц как прошу!
Возмущению француженки не было конца и края, и она даже не замечала, в какое неудобное положение ставит Рейгара, в какое – то другое время она обязательно бы посочувствовала парню, но сейчас словно набат звучала мысль, что он уже минимум месяц тут и даже не соизволил сказать, что вернулся, зайти…. Собирался ли вообще? Лейла смотрела на Боунса укоризненно, хотя он и так, наверное, догадывался, как крупно влип.
Аура уводила Николь в комнату, где потчевала чаем дорогих клиентов, или они с племянницей устраивались в перерывах, предварительно перевернув на двери табличку «обед», оставляя Рея и Лейлу позади вдвоем.
- И когда ты собирался сообщить, что вернулся?  - без всяких прелюдий спросила Малкин останавливаясь в проходе. Обида слышалась в каждом слове, хоть и старалась девушка говорить как можно более нейтрально, только вот человеку знавшего ее еще с тех времен, когда она ходила с двумя косичками и расшибала коленки пытаясь поймать сбежавшую из магазина лягушку, не составляло труда ее прочитать.
- Милый, ну где ты там? Идите сюда, я хочу все знать, не секретничайте без нас, - опомнилась Николь, видимо, старавшаяся не выпускать муженька из поля зрения. Лейла раздраженно фыркнула и, резко развернувшись, направилась столовую.